«…Апрель научил нас любить», и эта холодная весна так нереально красива. Я сплю под двумя одеялами и в байке, но в городе, где девять месяцев зимы, звук сухого асфальта под ногами по-прежнему один из самых волнительных. Душа обновляется в том же ритме: отслаиваются мертвые клетки, зарастают царапины и порезы, глаза меняют тон и прозрачность, на кончиках пальцев проступает новый рисунок.
Из окон слышится смех. В пятницу в городе пьют, целуются, празднуют, согревают сухое белое живым теплом ладоней. Спешат домой, подпевают радио, танцуют плечами на светофорах, переводят мобильные в беззвучный режим и с легкой душой отправляют входящие в голосовую почту. На спящих полицейских в пакетах в багажнике подпрыгивают помидоры черри, виноград, хлеб с семечками, сыр и молочный шоколад. И жирные вредные ароматные пончики в сахарной пудре – на «доброе утро».
Первый весенний ливень заставляет меня почти плакать: я стою босиком на балконе и дышу дождем. Великое счастье – ожившие, вернувшиеся после мертвых месяцев природные запахи: стоящие взвесью в воздухе, они заставляют рецепторы сходить с ума от возможности снова работать и чувствовать, и хочется высунуть язык, чтобы лизнуть аромат сырой коры.
Так же остро я чувствую жизнь, когда любима. Когда есть с кем разделить уходящий день и кусок вишневого пирога. При всей моей интровертности, самостоятельности и приспособленности к одиночеству, мне страшно нужен кто-то еще, чтобы был смысл. Потому что в режиме «для себя» я становлюсь хуже, чем была задумана, дешевле, слабее и путанней. Неоправданно много внимания уделяется ерунде, а от бесконечной рефлексии над словами людей, их поступками и ответной реакцией жизнь превращается в бесконечное лежание на кушетке в собственной голове: «Ты хочешь поговорить об этом? Может, хочешь об этом написать? Ты действительно этого хочешь или только думаешь, что хочешь?..». И я копаюсь, копаюсь, копаюсь в себе вместо того, чтобы жить.
Я не из тех женщин, которым нравится быть свободной. Карабкаться по карьерной лестнице, забивать холодильник салатной зеленью, любить романтику ночных такси и приходить в пустую квартиру, которую купила сама. Это все очень красиво, пронзительно тонко и честно, и я даже знаю, какой саундтрек подошел бы к этому моменту, но… я из тех женщин, которым для земли под ногами нужен муж.
Не парень, не друг, не герой-любовник, а именно муж. С кем можно много лет подряд делать ужасно скучные вещи и при этом не хотеть повеситься. Складировать на балконе трехлитровые банки и зимние шины, покупать косточки для борща, крупу, таблетки, макароны и шапочку для бассейна. Говорить: «Слушай, мама попросила отвезти ее в выходные в деревню на кладбище – получится?». Знать, что неизменно услышишь в ответ: «Конечно, да».
Переплетаться ногами во сне и генами в семени, таскать друг друга под сердцем, под кожей, в самом хорошем и в самом дурном настроении помнить, что кольцо на твоем безымянном не просто кусок металла, а пущенный в землю корень. Тебе больше не нужно вперед – быстрее, сильнее и выше. Ты готова остаться здесь – и начать свой путь в глубину.
«У меня такое ощущение, что я все время что-то упускаю. Что я не там, где должна быть. Постоянно гонюсь за чем-то, а потом все равно не чувствую удовлетворения. Как будто я никуда и никому не принадлежу. И не могу найти свое место. А когда что-то кому-то хочу отдать – это не нужно в той мере, в которой я могу предложить. Нужно меньше и хуже.
Словно я приношу большой пакет с подарками, а мне говорят: ну и на фиг нам это? То есть это все круто, конечно, но вот мы возьмем чуток, а остальное нам не надо. И ты нам тоже – «не надо», потому как тогда и нам придется с такими большими мешками ко всем ходить.
И с личной жизнью – так же. Я готова пускаться в любые приключения, поддерживать, не ною, не ревнивая, принимаю спокойно со всем нажитым добром – от друзей до детей от прошлых браков. И все равно это никому не нужно. Нужны закатывание сцен, чтобы молчала и варила борщ. Ну, или просто не нужно, потому что уже есть.
Мне хочется думать, что я достойна большего, потому что могу предложить больше, а в итоге у меня нет ничего…».
Слушая свою подругу, я ловила себя на мысли, что это не ее монолог, а мой – только несколько лет назад. Вот это вот желание, чтобы другие поняли, какое я счастье. Как много могу дать, потому что уже не юная девочка с полем мятлика в голове, а «из этих», вернувшихся с поля боя. Но именно поэтому – просто тогда я это для себя не могла этого так четко сформулировать, как сейчас, – мне больше не хочется приключений.
Я хочу тихую скучную счастливую жизнь, о которой нечего рассказывать, но которая дает мне все, чтобы ощущать себя в потоке. Не в том, что волочет тебя мордой лица по дну, а ты отплевываешься ряской и глотаешь собранные зубами кувшинки, а в радостном, спокойном и управляемом потоке бытия, двигаясь не против течения и не по нему, а туда, куда тебе нужно.
Кажется, счастье начинается с простого признания самой себе в том, что мир без тебя справится, а вот ты без себя – нет, поэтому надо научиться в первую очередь отдавать не кому-то, а себе. Научиться о себе заботиться. О том месте, где ты живешь, о тех людях, с которыми. Сместить фокус внимания с дальнего на то, что ближе, что важно, что ты сама.
Начни меняться с любого места. С ближайшего края или с самого дальнего угла. Без суеты, без революций. О чем-то – «подумай завтра», о чем-то – прекрати думать вообще. Тщательно выбирай, во что и кому верить, и верь в то, что делает тебя счастливой, а не выглядит красиво со стороны. Продолжай нести людям свои мешки с подарками, но не отчаивайся, если их не готовы принимать – наверняка на то есть свои причины, не придумывай лишнего.
Не в подарках дело и не в тебе.
Просто некоторые ответы приходят позже.
А пока они в пути, займись собой. Не чужими реакциями, поступками и словами, а собственным бытом. Подари себе две недели тихой скучной счастливой жизни, в которой твоими единственными проблемами будут вопросы из разряда что купить на ужин и какого шоколада ты хочешь больше – с миндалем или цельным лесным орехом, а не как ты привыкла – «Зачем я живу?..»
Автор — Ольга Примаченко
