Майя Плисецкая любила жизнь в разных ее проявлениях, не раздумывала, если нужно было плыть против течения, если нужно было бороться. Она была свободолюбивой, яркой, безгранично талантливой и в танце, и в своих убеждениях…
Майя Плисецкая о возрасте, жизни, сцене и любви:
- «От морщин никуда не деться… Но молодящийся старичок или старушка — это смешно… Знаете, есть старый сад и новый сад. Но ухожен он или нет — это уже совсем другое дело. То же самое с лицом человека: всегда видно — ухожено оно или запущено».
- «Свое 50-летие я отмечала премьерой бежаровского «Болеро» в Брюсселе. 60-летие — премьерой «Дамы с собачкой». Как водится, балерины празднуют этот сволочной возраст, горделиво восседая в лучах прожекторов в ближней к сцене драпированной ложе. И каждый из занятых в танцевальном вечере в честь юбилярши Абвгдеж чинно, с манерным поклоном преподносит оной пышные букеты. К концу вечера знатная дама Абвгдеж засыпана цветами по самый подбородок, словно покойница. Мне же в свой вечер предстояло потрудиться вдосталь: «Дама» — 50 минут, «Кармен-сюита» — 46. Я почти все время на сцене».
- «Любящие люди воспаряют над обыденностью, мелочностью жизни. Влюбленные всегда живут в другом измерении».
- «Люди не делятся на классы, расы, государственные системы. Люди делятся на плохих и хороших. Только так. Хорошие всегда исключение, подарок Неба».
- «Я вам скажу без хвастовства: мне нечему завидовать. Господь дал мне способности и неплохие данные, в Большом театре я перетанцевала уйму балетов, у меня, похоже, мировая слава. И главное — у меня прекрасный муж, чего же мне еще желать?»
- «Дам вам совет, будущие поколения. Меня послушайте. Не смиряйтесь, до самого края не смиряйтесь. Даже тогда — воюйте, отстреливайтесь, в трубы трубите, в барабаны бейте… До последнего мига боритесь… Мои победы только на том и держались. Характер — это и есть судьба».
В одном из интервью Плисецкая сказала: «На моем теле нет ни одного живого места. Я вся в шрамах. Однажды во время пируэта так ударилась мизинцем о партнёра, что он сломался и повис». На вопрос, что она делала дальше, Плисецкая ответила: «Как что? Дальше танцевала! А как же еще?»
