Вся жизнь Голды Меир прошла в борьбе. В 70 лет уроженка Киева стала премьер-министром Израиля. Она возглавила правительство в период между двумя вооруженными конфликтами — Шестидневной войной и Войной Судного дня.
Политик считала, что любую страну можно сделать великой. Для этого нужно сделать две вещи: бескомпромиссно бороться с коррупцией и сделать военных, учителей и врачей самыми высокооплачиваемыми и уважаемыми профессиями.
Правила жизни Голды Меир, многие из которых уже стали афоризмами:
- Пессимизм это роскошь, которую нельзя себе позволить.
- Мы хотим жить. Наши соседи хотят видеть нас мертвыми. Это оставляет не очень много пространства для компромисса.
- Нельзя зачеркивать прошлое оттого, что настоящее на него непохоже.
- Я могу честно сказать, что меня никогда не интересовал успех моего поступка. Если я сознавала, что поступаю правильно, я делала всё, что от меня зависит, независимо от возможного результата.
- Быть семидесятилетней — не грех.
- Быть или не быть не вопрос компромисса. Либо быть, либо не быть.
- Политический лидер, который не колеблется, прежде чем ввергнуть свой народ в войну, не имеет права быть лидером.
- Нет разницы между убийством человека и принятием решения, в результате которого этого человека убьют другие. Это в точности то же самое, если не хуже.
- Жизнь моя была очень счастливой. Я не только дожила до рождения еврейского государства, но и видела, как оно приняло и абсорбировало массы евреев со всех концов земли.
- Недостаточно верить во что-нибудь, надо еще иметь запас жизненной силы, чтобы преодолевать препятствия, бороться.
- Не будь так скромен — ты еще не настолько велик.
- То, что я женщина, никогда мне не мешало. Никогда у меня не возникало чувство неловкости или комплекс неполноценности.
- Не надо женщинам стараться быть лучше всех, для того чтобы чувствовать себя людьми, и не надо думать, что для этого им следует поминутно творить чудеса.
- Предпочитаю осуждение соболезнованию.
- Думаю, если бы я за все эти годы не научилась быть сильной, я бы рассыпалась тут же. Но я выдержала.
- Мы не радуемся победам. Мы радуемся, когда выращен новый сорт хлопка и когда в Израиле цветет земляника.
- В 75 лет я работала больше, чем когда-либо в жизни… Несмотря на добрые советы близких, я могла быть премьер-министром только по собственному покрою. А это означало разговаривать с людьми, желавшими со мной разговаривать, и выслушивать людей, которые имели что мне сказать.
- Мир на Ближнем Востоке наступит тогда, когда арабы будут любить своих детей сильнее, чем они ненавидят евреев.
- Давно уже доказано, что уступки террористам только порождают новый террор. Но никто никогда не узнает, чего стоит правительству Израиля отвечать «нет!» на их требования.
- Мне не удалось сделать наш брак удачным… Трагедия была не в том, что Моррис меня не понимал, — напротив, он слишком хорошо меня понимал и знал, что не может ни создать меня заново, ни переделать. Я оставалась сама собой, а из-за этого у него не могло быть такой жены, которую он хотел бы иметь и в которой нуждался.
- В тех редких случаях, когда я из-за мигрени оставалась дома и не выходила на работу, дети, вне себя от радости, танцевали, распевая: «Нынче наша мама дома! Голова у ней болит!» От этой песни голова не проходила, зато начинало болеть сердце; но я уже к тому времени научилась, что ко всему можно привыкнуть, если надо, даже к вечному чувству вины
