Почти 20 лет моей взрослой жизни я сознательно решала не иметь детей; терапевт, с которым я тогда работала полагал, что с большой вероятностью насилие и нелюбовь могут повториться в моем поведении по отношению и к моим собственным детям. Я очень хорошо помню одно слово, которое звучало из его уст — «рецидивист» и примеры насилия из поколения в поколение, которые он приводил. Я сама не подвергалась физическом насилию и не была его свидетелем внутри своей семьи, но тем не менее в моей голове настойчиво звучал вопрос: смогу ли я быть любящей матерью или схемы поведения, которые присутствуют в моей семье уже как минимум два поколения, повторятся уже с моими детьми?
Лишь много лет спустя я обнаружила, что была не единственной нелюбимой дочерью, которая мучилась этим вопросом.
Культурные мифы и неудобная правда
Мифы вокруг материнства сеют тревогу в сердце нелюбимой дочери, а также заставляют её испытывать чувства одиночества и непонимания, потому что ей кажется, что она встречается с проблемой, с которой другие не сталкиваются. Это мифы, что материнская любовь — это инстинкт (неправда), что любая мать сама по себе благо для детей и что все матери любят своих детей.
Апогеем мифов о материнской любви служит идея безусловной любви, которую психолог Эрих Фромма описывает в книге «Искусство любить»: «Любовь матери — это благословение, это покой, её не надо зарабатывать или заслуживать».
Но, увы, нелюбимая дочь вглядываясь в свой опыт отношений с материю погружается то в самообвинение, то в отчаянную тоску по материнской любви.
А во взрослом возрасте все это приносит ей новые проблемы, среди которых вопрос, как же теперь строить отношения с матерью и другими членами семьи. А когда она начинает все больше и больше осознавать свои раны (и то, кто их нанес), она все равно не перестает хотеть от матери любви и поддержки. Это то, что я называю в своих текстах «центральным конфликтом» — перетягивание каната между двумя противоположными потребностями — потребностью реагировать на деструктивное поведение матери и защищаться от него и потребностью в материнском одобрении.
Дети или чайлдфри?
Когда-то дети считались маркером и целью взрослой жизни, однако сейчас это становится все больше и больше вопросом индивидуальных решений. Статистика отчетливо показывает, что уровень рождаемости в США продолжает неуклонно снижаться, а отсутствие ребенка больше не делает женщину социальным аутсайдером. Факт в том, что все больше и больше женщин решают оставаться чайлдфри по самым разным причинам, включая персональные жизненные цели и приоритеты, финансы и т.п.
Тем не менее, исследование, проведенное Leslie Ashburn-Nardo и опубликованное в 2017 году, предполагает, что культурные взгляды на вопрос родительства могут фактически отставать от принятия решений в реальном мире; в её исследовании 204 студента-психолога прочитали отрывок о семейном человеке и должны были высказать своей мнение о нем. Отрывки были идентичны, за исключением пола человека и были ли у него/нее ребенок или дети. Участники называли бездетных менее «полноценными», а также считали их выбор аморальным. Важно понимать, что средний возраст участников опроса был 20.6 лет, это были в основном белые женщины (из 141 женщин) и университет располагался на Среднем Западе.
Мы знаем по мифам о материнстве, что общественные представления о том, что составляет поведенческую норму зачастую обременены неким культурным балластом, точно так же, как и главенствующая вера в то, что люди у которых есть дети обычно живут более счастливой и полной жизнью, остается непоколебимой несмотря на противоречивость данных исследований.
Но нелюбимые дочери имеют свои причины на то, чтобы не иметь детей.
Ключевой вопрос нелюбимой дочери: повторится ли семейный сценарий?
Вот две точки зрения, встречавшиеся мне в интервью, которые я брала у женщин для своей книги «Детокс для дочери»:
«Иметь ребенка для меня было принципиально, у меня теперь их трое. Да, я очень нервничала, но с другой стороны я хотела дать им все то, чего была лишена сам. Идеальная ли я мать? Нет конечно, далеко нет. Но мои дети цветут, а я стараюсь наполнить их любовью, пониманием, теплом и поддержкой — всем тем, что не досталось мне». (Lorraine, 48)
«Я не доверяла самой себе, я просто не могла привести в этот мир ребенка. У меня буквально начиналась паника при мысли, что на ребенка обрушится все то, что я получила от своей матери. Особенно я боялась, что у меня будет дочь и если бы только была гарантия, что у меня точно будет мальчик, может тогда бы я ещё набралась смелости. Моя мать нормально относилась к моим братьям. Жалею ли я сейчас? Да, потому что сейчас я другая, чем 20 лет назад. Но теперь уже поздно». (Deidre, 46)
Эти две истории находятся на разных концах спектра и само собой, что между ними тысячи вариантов развития событий; были и женщины, которые в итоге разрывали отношения с детьми или эти отношения были очень сложными, женщины, которые ничуть не сожалели, что не завели детей. Правда в том, что большинство нелюбимых дочерей становятся хорошими матерями, осознавая насколько их собственное детство нанесло им раны; многие из этих женщин прошли через терапию. Это не значит, что они не переживают насколько они справляются с материнской ролью — переживают и ещё как — и они нередко сталкиваются с собственными негативными реакциями и с наследством своего детства. Но хорошая мать — это не идеальная мать, хорошая мать — эта та, которая слышит ребенка, любит его и которая рядом с ним во всех смыслах.
Грустная правда состоит в том, что нелюбимые дочери, которые, скорее всего, повторят цикл эмоционального отвержения и оттолкнут ребенка это те, кто ошибочно полагает, что сам факт появления ребенка излечит их, даст им больший вес в глазах их собственной матери или в чьих бы то ни было глазах или те, кто заводит ребенка в отчаянной надежде, чтобы хоть кто-то их полюбил.
У всех этих причин есть одна общая черта: они рассматривают ребенка как продолжение себя и своих потребностей. А это и есть рецепт повторения прошлого.
Научиться на ошибках прошлого и уйти от них
Дочери, которые решаются на материнство и способны успешно справляться с этой ролью — это те женщины, которые встретились с последствиями своего детства и осознали их лицом к лицу, часто с помощью интенсивной терапии. Многие из этих женщин, включая меня, использовали метод «от противного» — они смотрели на то, чего им самим не хватало в своем детстве и фокусировались, чтобы их дети получали необходимое.
Но, возможно, более важно даже не то что они делают, а чего они не делают. Они сознательно не используют поведение, которое было частью ежедневной рутины их детства. Науке известно, что «плохое сильнее хорошего» и что избегание токсичного родительского поведения больше влияет на эмоциональное здоровье ваших детей, чем все те замечательные вещи, что вы для них делаете. Это именно то, о чем пишут Daniel Siegel и Mary Harzwell в своей книге «Изнанка родительства» («Parenting from the Inside Out»), в которой они описывают как остаться на плаву или как оставить позади свой эмоциональный багаж и неконструктивные реакции и построить осознанную связь со своим ребенком.
Среди наиболее важных вещей любящая мать должна избегать следующего:
— Рассматривать ребенка как продолжение себя, а не как отдельную личность
— Использовать слова как оружие стыда и вины
— Выражать свое недовольство поведением ребенка перечислением его недостатков
— Отрицать чувства ребенка с комментарием «ты слишком чувствительный(-ая)
— Отрицать точку зрения ребенка на те или иные события
— Игнорировать личные границы ребенка и его личное пространство
— Никогда не извиняться и не признавать своих ошибок
Помните, что успешное материнство не означает идеальное материнство; люди по определению не идеальны. Вот почему так важно видеть свои ошибки и извиняться за них.
Выбор и своя дорога
Я изменила свое мнение по поводу детей, когда мне было 38 и первая вещь, которую я сделала, когда узнала, что у меня будет дочь — я прекратила все контакты со своей матерью; это было то, что я не решалась сделать почти 20 лет: я уходила и возвращалась снова, но факт моего материнства все за меня решил. Я выбрала защищать своего ребенка. Сегодня моей дочери 30 и да, родить её было лучшим решением, какое я только могла для себя принять.
Да, всему есть своя цена, это сильно изменило мой брак и не в лучшую сторону (до вступления в брак мы оговаривали с мужем, что оба согласны не заводить детей — это было ключевым вопросом) и это изменило отношение ко мне моих друзей. В моем случае, материнство полностью меня перестроило.
Но мое решение далеко не универсально. Недавно я получила сообщение от читательницы моей книги, которой сейчас 60, и она рассказывает: «Я постоянно возвращалась к вопросу материнства начиная с 20 и до 40 лет, а затем опять, в 45, когда это уже была последняя возможность и я в последний раз решила «нет». И так было лучше для меня. Я должна была жить той жизнью, которую я выбрала для себя после очень стрессового детства и к тому же я очень люблю свою работу миграционного адвоката. Я люблю своего мужа и нашу совместную жизнь. Но в каком-то смыслу у меня есть дети. Я общаюсь с детьми друзей, я просто обожаю свою племянницу и очень люблю своих учеников. Моя жизнь не пуста, и я не верю, что что-то упустила в ней».
Прекрасно сказано.
Осознанность и выбор — вот что имеет значение в итоге. Настало время раскрыть секрет, который принято умалчивать — не всем женщинам подходит материнство, важно начать честную дискуссию и остановить стыд, который и так преследует нелюбимых дочерей.
