Официально Чарльз Дарвин представил миру свою теорию эволюции в 1858 году. Но работать над ней он начал за 20 лет до ее официальной публикации.
С 1831 по 1836 год Дарвин на корабле «Бигль» совершил кругосветное путешествие, во время которого он записал в своем дневнике: «геологическое распределение окаменелостей и дикой природы показало закономерность изменения различных видов».
В то время весь научный мир придерживался теории о трансмутации, которая справедливо считала, что один вид изменяется в другой, но которая ошибочно предполагала, что это происходит под воздействием какой-либо стихийной жизненной силы, или на основе законов, которые начинают действовать в предопределенное Богом время, или что эти изменения осуществляются в результате какого-то другого таинственного, непознанного процесса.
Критики рассматривали эту теорию, как слабую попытку материализации идеи, которая овладела миром со времен Просвещения, но которая не обладала какими-либо убедительными доказательствами.
Однако публикация Дарвина в 1858 году показала, как конкретно происходят эти изменения.
В любой популяции одного вида существуют вариации в фенотипе, которые возникают в результате мутаций, происходящих в геноме, и в результате эпигенетических изменений, которые происходят в течение жизни. Поэтому различные особи в группе организмов демонстрируют различные способности в адаптации к окружающей среде – некоторые справляются хорошо и выживают, другие – нет.
Этот простой процесс изменения и отбора объясняет, как общие предки производят такое разнообразие жизни, которое мы наблюдаем в биосфере.
Таким образом, жизнь, как выразился известный медицинский исследователь Йонас Солк, «это процесс создания и исправления ошибок».
Это позволяют нам использовать самые разнообразные варианты преодоления сложностей, которые у нас возникают при нахождении в какой-либо среде. Мы в итоге находим правильное решение проблемы.
Полезные знания сохраняются и передаются новым поколениям, которые затем смогут использовать эти знания для повышения своей эффективности.
Но это, однако, не единственный вид знаний, доступный для нас.
Эксперименты и доработки
Фактически процесс обучения (или того, что мы становимся умнее) выходит за рамки наследственного генома человека, но эволюция внесла свои коррективы.
Процесс обучение, через который проходит человек, основывается на отборе. Мы пробуем много разных вещей, мы видим, что работает, а что нет. После чего, отталкиваясь от полученных результатов, мы исключаем все конкурирующие варианты, кроме навыков, которые будут наиболее полезны в будущем.
В молодые годы вы с одинаковым интересом воспринимаете практически любую поступающую в ваш мозг информацию. Но по мере взросления вы начинаете фильтровать это разнообразие, отделяя полезную и бесполезную информацию.
Вы создаете в своем уме ментальные концепции о том, что важно, а что нет, а затем эти концепции формируют ваше будущее восприятие, используя для этого знания, которым вы уже отдали предпочтение.
Весь этот процесс проходит в основном на интуитивном уровне, когда вы все вещи оцениваете по принципу «боль/удовольствие». Но некоторые формы опыта на оси боль/удовольствие, такие как удивление и трепет, могут восприниматься вашим умом как нечто неожиданное, что заставляет вас сознательно скорректировать концептуальную модель.
Если вы овладеваете навыками какого-либо вида спорта или просто пытаетесь создать более точную ментальную модель реальности в своем уме, вам приходится испытывать различные переживания, среди которых вы должны выбрать и укрепить те, которые будут наиболее полезны для вас.
Таким образом, все, что вы делаете, по сути, является экспериментом, который уточняется и корректируется с опытом и практикой.
Разница между вами и, скажем, профессиональным успешным игроком в теннис заключается в том, что почти наверняка теннисист имеет геном, благодаря которому он смог достичь высот именно в этом виде спорта. А самое важное, что он, к тому же, обладает интуитивным знанием, которое было внедрено в его мозг благодаря сделанной им прогностической обработке в весьма специфической среде, что позволяет ему во время игры прекрасно определять, какое действие сработает, а какое нет.
То же самое можно сказать о великих художниках и ученых, предпринимателях и инвесторах и других людях, добившихся успеха в своей деятельности.
Наш мозг – это двигатель прогнозирования, который накапливает знания и становится умнее, так как умеет хорошо подстраиваться под требования окружающей среды.
Гипотезы и их опровержение
Возможность осуществлять прогностическую обработку, скорее всего, не делает людей уникальными существами. Если это действительно тот процесс, с помощью которого мы понимаем мир, есть вероятность, что какая-то его форма проявляется и в некоторых животных.
Что выводит человека за рамки простого эмпирического накопления знаний, так это то, что мы можем мыслить абстрактно, на сложном языке, а затем делиться этими знаниями между собой.
Лучшая из систем, которую мы когда-либо для этого разрабатывали, – это научный метод, который работает на основе сочетания вопросов, формулирования гипотез, а затем проверки этих гипотез на базе данных, собранных из наших экспериментов и наблюдений.
Как мы уже говорили, наш эволюционный процесс обуславливается нашим умением выбирать (и нашим эмпирическим ментальным моделированием).
Исходя из этого, философ науки Карл Поппер предположил, что научные исследования также строятся на методе исключения, когда все начинается с формулирования гипотезы, основанной на неполной информации (теории), а затем исследование продвигается вперед благодаря опровержениям.
Наука, таким образом, никогда не может быть полностью уверена в чем-либо, но она может только становиться все более и более правильной, поскольку мы опровергаем плохие гипотезы и заменяем их лучшими – и так далее.
Нам не нужно полагаться лишь на свой ум, помещая его в различные среды для получения знаний; мы также можем использовать абстрактные знания, которые мы коллективным образом накапливаем в своей культуре.
В то время как личные эксперименты способны усовершенствовать мозг, благодаря интуитивному пониманию, абстрактные теории (основанные на доказательствах) могут помочь нам добиться того же самого, но без прохождения процесса, который прошел человек, собиравший эти знания.
Есть, конечно, некоторые важные практические знания, которые теряются при переводе с абстрактного на конкретный уровень, точно так же, как эмпирическим знаниям (полученным благодаря прогностической обработке) не хватает строгости, которая приходит в результате того, что научное сообщество постоянно бросает вам вызов. Но оба эти вида знаний способны адаптировать наши умы тем способом, который наиболее полезен для нас.
Хорошие гипотезы, которые обновляют нашу ментальную модель и которые основаны на сильных коллективных доказательствах, могут сделать наши предсказания реальности более точными.
Подводя итог
Знание, явное или неявное, лежит в основе всего, что мы делаем.
Процессом эволюции большая часть этих знаний была закодирована в нашем геноме, который программирует нас до нашего рождения. Он был создан для нашего выживания в итоге усилий множества предшествующих поколений, имплантировав нам общий шаблон фенотипа, который лучше всего подходит для нашей окружающей среды.
В XXI веке, однако, по мере того, как наша окружающая среда продолжает меняться с экспоненциальной скоростью, знания, закодированные в нашем геноме, становятся все менее и менее достаточными для наших попыток понять мир.
К счастью, эволюция запрограммировала в нас способность к обучению. Благодаря экспериментированию, предсказанию и исправлению мы можем получить эмпирические знания, которые позволят нам адаптироваться к новым средам.
Мы можем использовать нашу ось боль/удовольствие и такие формы опыта, как удивление/трепет, чтобы внести необходимые коррекции при формировании интуитивного понимания мира, которое позволяет нам адаптироваться к нашему окружению и его требованиям.
Чтобы еще больше расширить это интуитивное понимание, мы также можем ориентировать на опыт и знания великих умов прошлого, используя их теории и доказательства для дальнейшего совершенствования нашей ментальной модели реальности.
Известно большое количество способов определения интеллекта, но, в конечном счете, все сводится к тому, насколько эффективно человек может понимать и ориентироваться внутри той среды, в которой он существует.
Знание и его применение – это базовый процесс человеческой культуры, а начинается этот процесс с того, что мы учимся делать выбор.
Автор: Zat Rana
