Ангел с грустными глазами — Одри Хепберн. Прекрасная во всем: во внешности, поступках, мыслях и словах…
Выдержки из книги Шона Хепберна Феррера, старшего сына актрисы:
«Мы с братом росли как обыкновенные дети вдали от голливудской суеты. Первые годы жизни я провел в Швейцарии и ходил в обычную сельскую школу с детьми фермеров, школьных учителей и сиротами… Когда мы позднее переехали в Рим, там я тоже ходил в обыкновенную муниципальную школу. Когда я стал старше, мне было приятно, что дети восхищались моей мамой, что просили у нее автографы.
Мама сама каждый день забирала меня из школы, контролировала, как я делаю домашние задания. Она решительно отказалась сниматься, когда я пошел в школу и не мог ее сопровождать на сьемках. В одном из интервью она сама объяснила причину этому: «Когда-то жизнь меня поставила перед выбором — или я потеряю кино, или я потеряю детей. Выбор мне было сделать легко, я пережила в прошлом достаточно потерь… Я счастлива быть с детьми, у меня не было творческой фрустрации, я не грызла ногти. Я просто наслаждалась материнством!»
Грусть в ее глазах
У моей мамы была тайна. Я не думаю, что она стала бы мне когда-нибудь говорить о ней. Но есть какие-то истины, которые становятся для тебя более очевидными только после того, как произойдет непоправимое, и тебе уже некому будет задавать вопрос: «Почему?»
Итак, вот она, эта тайна. Мама была грустным человеком. И не потому, что жизнь была жестока по отношению к ней. Временами ее жизнь была очень трудной, но это была хорошая, правильно и красиво прожитая жизнь. Главной ее печалью были дети, и то, что с ними происходит в мире.
Мне кажется, мы все ее немного огорчали. И я в том числе. Не потому, что был так уж плох, а потому, что ничем не мог помочь тем, кто действительно нуждался в участии. Я бы не стал это утверждать, если бы не ее работа в ЮНИСЕФ в последние годы жизни. Всю себя она посвятила голодающим детям Африки. Собственно, у моей книги две темы: грусть и дети. Довольно странное сочетание, но так уж сложилось.
Четыре драмы
В маминой жизни было четыре драмы. Первая — это развод ее родителей, когда Одри было шесть лет. Отец исчез абсолютно неожиданно для нее. Она искала его 20 лет! Много усилий к поиску тестя приложил и первый муж Одри, известный актер и мой отец Мэл Феррер. Всю жизнь маме не хватало мужского плеча, теплоты любящего мужчины. Это состояние она назвала «эмоциональным голодом». Когда она нашла своего отца в маленьком голландском городке, то опекала его до самой кончины. Но на его похороны не осталась, и опасалась она не только излишнего внимания прессы…
Ее отец, как она горько мне однажды призналась, умер для нее намного раньше, нежели его похоронили. Проявление заботы к нему — это было выражение заботы о ближнем, но обида на него жила в маме всю жизнь…
Я никогда не видел своего деда, тот умер за три года до моего рождения. Помню, мама рассказывала об их первой встрече после 20 лет разлуки. И я понял главное, что увидев дочь в ореоле мировой славы, он не сумел, не смог выразить ту любовь и уважение, которые он испытывал к своей Одри…
Вторая драма ее жизни — это Вторая мировая война со всеми своими страхами и ужасами. «Я была в Голландии, когда началась война, когда началась немецкая оккупация. Последняя зима была самая страшная. Люди были предельно истощены, многие в округе умерли от голода», — вспоминала мама. Ее братья и она сама ели испорченные собачьи консервы, бутоны тюльпанов и гороховый хлеб. Она старалась как можно больше читать, чтобы отвлечься, заглушать чувство голода.
<…>
Третья и четвертая драмы Одри — это два развода. Мама любила обоих своих мужей и честно стремилась сохранить оба брака как можно дольше. Но она совсем не умела, что называется, «выяснять отношения» и готова была отступить раньше, чем это на ее месте сделала бы, наверное, любая другая женщина.
Подавленная авторитарной матерью, она стремилась жить в таком мире, где любовь и забота проявлялись бы сами собой: как будто тебе дарят цветы и ничего не требуют взамен. В ее представлении, если сильно любить человека и заботиться о нем, то он ответит тебе тем же. Каково же было ее разочарование, когда сама жизнь ей доказывала, что мир устроен иначе. Она как-то произнесла, что мы рождаемся с единственной способностью — любить. А, взрослея, забываем в себе это умение развивать. И этот ценнейший дар постепенно от нас уходит…
Проверенные временем рецепты красоты
Жизнью мамы никогда не интересовались желтые таблоиды, так как в ней, с их точки зрения, не было ничего жареного, пикантного и сенсационного. Хотя в последние месяцы жизни, когда слухи о смертельной болезни Одри стали распространяться, ее начали одолевать безжалостные папарацци. Они даже нанимали вертолет и кружили над домом в надежде подкараулить ее. Однажды им это удалось. Одри это очень расстроило, ведь 20-минутная прогулка в саду была единственной радостью, которая дарила возможность, пусть и ненадолго, забывать о болезни и горьких мыслях.
Последнее в своей жизни Рождество мама встречала дома — в швейцарском городке Толошеназ. В то Рождество мы все собрались на семейный ужин. Кто-то полагал, что лучше праздник вовсе не устраивать. Но брат Лука настоял, чтобы мы не нарушали традицию, ведь это могло сильно огорчить маму. К нам она спустилась уже после ужина. Мы обменялись скромными подарками. Поскольку она не могла пойти сама в магазин, то решила подарить каждому какую-нибудь из своих вещей: шарф, свитер, свечку…
Затем она прочитала короткий текст — нечто вроде стихотворения в прозе — и озаглавила его «Проверенные временем рецепты красоты». Вот они:
«Прекрасны те уста, которые часто произносят добрые слова.
Прекрасны те глаза, которые стараются видеть в людях одно только хорошее.
Стройной будет фигура о того, кто разделит свою еду с голодным.
И волосы станут как шелк, если их каждый день будет гладить ребенок.
Хочешь прямой осанки — тогда держись и помни, что ты — пример для своего попутчика.
Вместе с будущим мы вручаем тебе наше прошлое.
Забота о ближнем никогда не выйдет из моды.
Люди, даже больше чем вещи, нуждаются в ежедневном встряхивании, реставрации, уходе и исправлении…
Никогда никем не пренебрегай.
Помни, если тебе потребуется рука помощи, ты всегда найдешь ее в своей ладони.
А когда ты подрастешь, ты узнаешь, что тебе даны две руки: одна — помогать себе, другая — помогать ближним».
По материалам: Шона Хепберна Феррера,
одного из самых достоверных биографов Одри.
Он горячо любил мать и заботится о памяти актрисы после ее ухода.
