Аркадий Райкин был настолько харизматичен, что устоять перед ним было невозможно. В него постоянно влюблялись, он увлекался в ответ. И все же единственной его любовью осталась жена, Руфь Иоффе, его Рома…
Райкина обожала вся страна. Он действительно был гений, и не требует доказательств утверждение, что сегодня нет ему на эстраде равных и трудно предугадать, появится ли вообще когда-нибудь.
Множество поклонниц сопровождали его на гастролях, всеми правдами и неправдами пробирались к гримерке в любом театре любого города, буквально висли на нем, писали письма, признавались в любви… Устоять перед Райкиным было невозможно — отличная фигура, длинные ноги, выразительные руки, бархатисто-карие глаза и лежащие красивой волной волосы. Когда появилась первая седая прядь, это сделало облик актера еще более привлекательным, и долгие годы он закрашивал седину, оставляя только эту прядь. А голос.. Немного сипловатый, низкий, в нем порой проскальзывали бархатные нотки, которые обволакивали, брали в плен…
Неудивительно, что, несмотря на устойчивое положение семейного человека, Райкин порой не мог не поддаться искушению: он всегда остро реагировал на красоту Женщины — именно так, с большой буквы — и порой в честь прекрасной Дамы совершал безумные поступки. В этом признаются его дети.
Вот что говорит Екатерина: — Я говорила с папой дважды «за жизнь», когда у него были отклонения от семьи, когда его уводили. И он меня слушал очень внимательно. Об его увлечениях я узнавала случайно, хотя он и не особенно умело их скрывал. Мама страдала. И наверняка говорила с ним на эту тему. Но когда о чем-то просит обожаемая дочь — а он меня обожал, я это всегда чувствовала — это совсем другое дело. Я говорила: «Папа, тебя так любят, тебе верят. С тебя берут пример. Ты не должен разочаровывать публику, ради которой живешь». И это действовало… Маму он любил и уважал. Мужчины есть мужчины. Они полигамны по своей природе… Сестре вторит брат: — На папу всю жизнь вешались женщины. Папа не умел говорить им «нет» — вне человеческих и внешних качеств побеждала та, что была активнее. Он был добычей.
Прощала ли супруга Аркадия Райкина все те случаи, когда его «пытались увести»? Безусловно. Она также абсолютно, почти слепо любила своего супруга и свою боль пыталась скрывать глубоко внутри, переживать ее в одиночку, что «аукнулось» ей позже — в 63 года она перенесла инсульт, после которого уже не могла говорить и была частично парализована…
Однако вернемся к тому, как все начиналось: ученик-старшеклассник Петровской школы в Ленинграде, подающий надежды участник самодеятельности Аркадий Райкин отправился вместе с другими ребятами на «гастроли» в соседнюю 41-ю школу. Во время выступления внимание Аркадия привлекла девочка-старшеклассница.
На девочке был надет берет красного цвета, примечательный не только своей яркостью, но и тем, что вместо короткого хвостика, приличествующего беретам, в нем было проделано отверстие, а сквозь это отверстие пропущена прядь иссиня-черных волос. Тогда Аркадий еще не знал, что девочку зовут Рома, и что это — его судьба.
Спустя полтора года он увидел ее на Невском. По воспоминанию самого артиста она шла так, «будто бы все должны уступать ей дорогу. Мне захотелось поговорить с ней. Но я не решился». Такое признание сегодня вполне может вызвать улыбку, но нравы в прошлые времена были иные, и воспитанные молодые люди имели право заговаривать с девушками, только если были представлены друг другу… Спустя три года, когда Райкин уже учился на последнем курсе института, он встретил Рому в студенческой столовой. Их диалог выглядел следующим образом:
Рома: Как хорошо, что вы учитесь здесь.
Аркадий: Что вы делаете сегодня вечером?
Рома: Ничего.
Аркадий: Пойдемте в кино.
Рома: Пойдемте.
В тот же вечер они встретились у кинотеатра «Гранд-Палас». Райкин все время смотрел на Рому, и когда начался сеанс, он наклонился к ней и прошептал:
— Выходите за меня замуж.
Она сказала очень просто:
— Я подумаю.
И через несколько дней Рома ответила на предложение Райкина согласием.
И зажили молодожены счастливо сначала у родителей Ромы, откуда «сбежали» к родителям Аркадия Исааковича. Там на свет появилась маленькая Катя.
А сколько было радости, когда семья артистов в 1940 году получила две комнаты в коммунальной квартире на Греческом проспекте. Всего в квартире было около 12 комнат, в которых обитали 6 семей. Громадные барские хоромы, громадный круглый холл при входе 4 колонны. По коридорам, словно по улицам, на велосипедах ездили дети. Но быт не тяготил семью — артисты часто ездили на гастроли. Именно на гастролях в Днепропетровске Аркадий Исаакович узнал о начале войны.
Детей артистов, в том числе Катю Райкину все время пытались эвакуировать из Ленинграда, но куда бы не прикатывали автобусы с детьми, все уже было оккупировано немцами. Тогда эшелон с ребятами отправили в Ярославскую область, в Гаврилов Ям, где Катя Райкина серьезно заболела. За дочкой отправилась Рома. По счастливой случайности состав, в котором ехал МХТ — театр Аркадия Райкина — был последним, который проскочил через кольцо. Семья смогла воссоединиться на перроне в Иванове.
В эвакуации в Ташкенте Райкины жили в гостинице, потом на квартире. Вскоре театр отправили в распоряжении командования Тихоокеанского флота, и Райкины оставили дочь практически на руках у чужих людей. Хозяйка квартиры, по воспоминаниям Екатерины Райкиной, относилась, к ней как к скотине. Из всего того, что присылали родители, — а они посылали и мед, и консервы и крупы, сахар, — дочери не доставалось ничего. Екатерина Райкина ходила по дорогам и собирала упавшие с грузовиков зерна, копалась в арыках в поисках огрызков. Когда через год за внучкой приехала бабушка с папиным братом и сестрой, которые и сами чудом уцелели в блокаду, они поняли, что еще месяц и ребенка уже не было бы в живых.
Как-то сестра Ромы спросила:
— Почему ты отдала Катю первой попавшейся мерзавке? В Ташкенте были писатели и композиторы, был МХАТ, был еврейский театр Михоэлса. Можно было попросить любого — почему ты поверила ей?
И Руфь Марковна сказала с пугающей откровенностью:
— Дочка у меня могла быть еще, а Аркадия я бы потеряла навсегда.
После войны родился сын Константин. Ему очень долго подбирали имя. По воспоминаниям друзей еще, когда Рома была беременна, она ходила и говорила: «Мне хочется назвать его Лаврентий, чтобы был Лавруша, Лаврушка». Райкин при упоминании этого имени вздрагивал, Рома спохватывалась и восклицала: «Ну, конечно, какой может быть Лаврентий! Он будет Дмитрий, Митюша, Митенька». Но, в конце концов, сына назвали Костей, Котей. Так захотел сам Райкин. В книге его воспоминаний есть один трогательный эпизод: его отец Исаак Давидович, человек строгий и неласковый, в редкие минуты нежности называл сына Котей, и в Аркадии в ответ на это обращение отзывалась самая чувствительная струна души…
Однако, сам Константин Райкин убежден, что он был нежеланным ребенком:
— Самое большое опасение моей жизни — быть ненужным. Думаю, оно возникло от маминого желания сделать аборт. В общем, случилась какая-то очередная история с папой, и мама очень мучилась. И решила, что еще один ребенок, то есть я, ей не нужен. Плод, как известно, это чувствует…
Райкин для жены действительно был всем, она была готова на любые жертвы. Будучи одаренной артисткой, она никогда не изображала «жену шефа», не просила для себя ролей. Все свои монологи писала сама и, кстати, не без успеха. Незаурядная характерная актриса Руфь Марковна была заметна в каждом спектакле, в котором ей приходилось играть.
Рома проработала в театре миниатюр всю жизнь, но не имела звания даже заслуженной артистки. Райкин постеснялся послать ее документы на представление. Несмотря на долгие гастрольные поездки, Рома умудрялась поддерживать в любом гостиничном номере особую атмосферу — атмосферу «дома Райкиных», где царили тепло и уют. Она была прекрасной хозяйкой, замечательно «вела стол»… В доме Райкиных любили собираться самые разные талантливые люди — артисты, спортсмены, писатели…
Но несмотря на свой интеллект и жизненный опыт, Рома простодушно верила супругу в двусмысленных ситуациях. И когда оказывалось, что у него в полном расцвете роман на стороне, она обращалась к уже взрослой дочери:
— Катя, скажи, что мне делать? Я в таком отчаянии, по-моему, там у Аркадия что-то серьезное.
— Мама, этого быть не может. Ты для него все — правая рука, мозг и сердце. Воздух! Он без тебя не может обойтись. А все остальное — это временно«, — успокаивала Екатерина маму.
Актриса Тамара Кушелевская 30 лет играла вместе с Аркадием Райкиным. Сегодня ее уже нет в живых, но десять лет назад в одном из интервью она призналась, что хранит 14 писем Райкина. Что в них — остается только догадываться. Зато из этого интервью, из первых уст, мы знаем, как красиво и порой неистово умел ухаживать Аркадий Райкин. Он ночами мог ждать женщину в машине. А она не выходила, и он писал угрожающие письма: «Если ты не выйдешь, меня заберут в больницу — сорвутся мои спектакли, и я вообще умру». Он мог прислать телеграмму: «Немыслимо без Вас жить и дышать».
Какие он придумывал уловки, чтобы завоевать понравившуюся женщину! Как-то раз, когда театр был в отпуске, было объявлено, что вся труппа едет на гастроли в Венгрию. А когда актриса, которая ему нравилась, приезжала на вокзал и заходила в вагон, то находила в купе только Райкина. Оказывалось, что никаких гастролей не предвиделось, а поезд уже на полном ходу… Он мог прийти в Дом моды и сказал: «Вот, я хочу своей дочке купить платьице». А приходил с женщиной, в которую был влюблен. И продавцы подбирали ей платье, а он называл эту женщину дочкой…
И все же… Мы не имеем права судить, как и как часто изменял супруге Аркадий Райкин. Личное дело артиста пусть останется личным. В своей книге воспоминаний Аркадий Исаакович много пишет о семье, о жене, о детях. Роме он посвятил целую главу, где есть такие строки:
«В трудные дни, когда меня подвергали разносной критике, Рома всегда приходила на помощь. Ее советы диктовались не просто сочувствием, естественным для любящей жены, но также — пониманием Соратника. Роме в повседневной жизни присуще мужество. Она перенесла тяжелейшую болезнь, после которой большинство людей не встает с постели. Иногда я думаю, что у нее, может, и не хватило такого фантастического упорства, если бы она не чувствовала, как нужна нам всем, прежде всего — мне. Сейчас мы с ней нужны друг другу, наверное, еще больше, чем в юности…»
Когда Райкина не стало, почему-то об этом долго ничего не сообщали наши СМИ. Но «сарафанное радио» не дремало, и слухи распространились по Москве. Никто не реагировал на эту новость равнодушно, ведь Аркадий Райкин был настоящим народным любимцем. Роме новость о кончине супруга в присутствии врача сообщили спустя неделю после похорон. Частично парализованная в течение пятнадцати лет после инсульта, потерявшая речь, она страшно закричала. За два последних года, прожитых без Райкина, она, говоря всего три слова: «Да», «Нет» и «Вот», пару раз мучительно сложила фразу: «Я хочу умереть».
По материалам: Громкие легенды
