Именно тогда, когда нужно, и именно такой, какой нужен именно вам. Если у вас мальчики, значит, вам требуются те уроки и те награды жизни, которые дают сыновья. Если девочки – значит те, которые дают дочери.
Мальчик или девочка, забияка или тихоня – это именно то, что вам нужно именно сейчас. Принимайте уроки своих детей с любовью и благодарностью! У каждого ребёнка свое предназначение и своя миссия!
Знаменитый педагог и ученый Шалва Амонашвили, автор целого направления в науке – гуманной педагогики, профессор Московского городского педагогического университета провел во Владивостоке авторский семинар для учителей.
У залі МДУ їм. Невельського йшла розмова не про «навчально-виховному процесі», а про речі набагато більш важливих. Амонашвілі ставив питання так: хто є дитина? І хто ми, дорослі? Чи є у нас філософія погляду на дитину? Як нам жити і спілкуватися з ним? Яке призначення вчителя?
Кстати, он даже провел урок, темой которого стали тайны славянской азбуки. «Материалистический взгляд на образование унижает ребенка и самого учителя», – убежден Амонашвили. Почему? – об этом и состоялся наш разговор после урока.
– Так почему, Шалва Александрович? Странно слышать это из уст представителя точных наук.
– Потому что надо иметь расширенное сознание, воспринимать и мир, и космос, и нашу судьбу, и технику широким духовно-нравственным взглядом. А материалистическое сознание не дает такого взгляда.
З лекції Амонашвілі:
«Мы не знаем наверняка, существует ли высший мир реально, но можем принять это как допущение. Можете называть его как вам ближе – мир Бога, абсолюта или высшего разума. Второе допущение: душа человека – есть некая вечная, неразрушимая субстанция, она устремлена к вечному совершенствованию, других задач у нее нет, и только мы сами можем или совершенствовать, или разрушить свою душу.
И третье допущение: наша земная жизнь – лишь короткий отрезок пути души, все мы – путники во Вселенной. Да, ни одно из этих допущений не доказуемо, в это лишь можно верить. Но именно эти идеи лежат в основе религий, мировой классической литературы. И в основе гуманной педагогики. И если все эти допущения просто принять как основу, тогда появляется философский взгляд на ребенка.
Хто ж він, дитина? Ні, він не випадковість і не примха батьків, а явище нашого життя. Діти приходять у цей світ зі своєю місією, призначенням, кожна людина трохи змінює вигляд світу. Як змінювали його Христос, Пушкін чи Ейнштейн. Хтось скаже: звичайно, адже це були генії. Але і в «маленької людини» Орисі Родіонівни була своя місія.
Люди народжуються один для одного, ми допомагаємо один одному сходити.
И вот если учитель будет относиться к ребенку с такой позиции, то вряд ли в классе прозвучит окрик, раздражение, злоба: «Сейчас же все замолчали! Быстро открыли тетради! А ты завтра без матери не приходи!». Потому что задача педагога – не параграф дать, и даже не просто знания – это не так уж и сложно, а помочь ребенку найти свое предназначение, свой путь. Как, каким методом, инструментом? А вот тут и начинается творчество учителя».
– Шалва Александрович, вы утверждаете, что у каждого человека свое предназначение. Извините, но каково оно у убийц и террористов?
– Если исходить из тех философских взглядов, на которые я опираюсь, человек в этот мир не приходит с плохими намерениями, в нем – образ бога или, если хотите, космоса, ведь как бы то ни было, мы зависим от множества космических явлений. Но что-то может исказить путь человека: кто-то не помог, не оказался вовремя рядом, не сказал главных слов. И возникает искажение жизненного предназначения. Но думаете, плохому человеку таким хочется быть? Многие хотели бы искупить свою вину. А кто-то тратит миллионы на благотворительность – чтобы купить индульгенцию…
– На семинаре вы показали урок: общение педагога с детьми… А родителям с детьми тоже посоветуете общаться с позиции, что твой ребенок пришел в этот мир не с пустыми руками, а с миссией?
– У меня есть свой взгляд на воспитание в семье, и я тоже отец, дедушка. Когда-то нас воспитывали, потом мы воспитывали детей путем проб и ошибок… Скажу главное: если родители хотят улучшить воспитательную систему в семье, в первую очередь они должны отказаться от всякого наказания ребенка. От всякого наказания!
Вы спросите: а если ребенок вредит, что-то плохое делает, как быть? Есть разные подходы, но все они требуют очень много усилий со стороны родителей. Если у вас есть ребенок, то извольте, пожалуйста – отдавайте время ребенку! Воспитывайте его не как попало, а постоянно. Потому что если как попало – тогда не обойтись без наказаний, ведь у вас нет времени, чтоб угомонить его, поэтому надо отшлепать хорошенько, накричать, запретить, отнять, поругать. Но если я отдаю большую часть души воспитанию ребенка – такие приемы вряд ли понадобятся.
Це не означає, що я не буду вимагати від дітей чого-небудь, просто розмова стане іншим. Зробив дитина щось погане, я ставлю перед ним умову: давай, щоб цього в житті не було. І вмовляю.
Но как только он начинает понимать и делать хорошее – я стократно буду поощрять, чтобы он укрепился в этом устремлении. Или даже попытается сделать хорошее – я буду преувеличивать, хвалить, восхищаться: видишь, сынок, ты мужчиной становишься! И так постоянно. Хвалите детей! Мы должны возвысить ребенка в его же глазах.
– Все равно ребенок не вырастает без «фокусов»…
– Конечно, в том числе, потому что в нем есть «страсть к взрослению» – очень мощное природное чувство, ради которого он пойдет на все. И вот вдруг сын начинает курить – он так понимает взросление, а тем более, если еще папа курит. Как поступить? Запретить, накричать? Но он будет красть сигареты, деньги… Ведь он взрослеет, все курят, и он должен курить.
Важливо, щоб дитина дорослішав в спілкуванні з дорослими, а якщо сваритися, конфліктувати, виникає глухота, що і буває в багатьох сім'ях: крики, батько ганяється за сином... Виходить, тато не годиться для дорослішання і спілкування, не приймає сина, і тоді підліток знаходить компанію, де його приймають.
Лучше пусть отец воспитывает сына как брата, скажет ему: «Сынок мой, ты уже взрослеешь… Видишь, вот моя последняя сигарета, и ты больше не увидишь, как я курю». Если папа это сделает, он любит ребенка, если не сделает – он себя любит.
Если ребенок делает что-то плохое – не наказывать надо, а плакать! Со слезами на глазах говорить, насколько они страдают – папа или мама. Слезы матери – тысячекратно мощное средство, чем руки матери, когда она избивает своего ребенка. Избивает, якобы, чтобы призвать к лучшему, от любви, видите ли, избивает… Но такую любовь ребенок не примет никогда! Насилие не воспитывает ребенка, а приостанавливает его развитие. Отбирает духовную опору. А потом мы, родители, и сами в ужас придем…
– А как читать уговорить?
– Читает ли папа дома? Ребенок должен видеть читающих людей вокруг себя, которые любят и берегут книгу. И как только у отца выдается пара минут – он не пиво пьет, не телевизор смотрит, а берет мудрую книгу, садится и читает. И мама тоже читает.
А плохо ли будет, если перед сном мама, папа, бабушка или дедушка подсядут к ребенку, даже взрослому, и прочтут какие-то страницы: сынок, послушай, пожалуйста! Что-то из Библии, или сказки, рассказы, и пусть он заснет, а вы продолжайте читать – еще 10-15 минут…
Ребенок впитывает это. Если у вас в семье читающая среда и читающие люди – невозможно, чтобы ребенок не полюбил читать. Но видите, все это трудный для родителей путь. Не зря мы говорим: дети – наша радость, наши слезы…
Автор — Марина Івлєва
